Миры Филипа Фармера. Том 03. Лавалитовый мир. Гнев - Страница 149

149

Что бы ни толкнуло Орка на это, для Джима Гримсона это было слишком. Ему не пришлось читать заклинания, чтобы освободиться из властителя. Шок и отвращение порвали умственную связь, и Джим очутился в своей комнате. Он трясся и испытывал рвотные позывы.

Глава 30

— Конечно, доктор, нельзя надеяться, чтобы вы были мной довольны, — говорил Джим. — Вы запретили мне возвращаться к Орку, а я вот не устоял. Орк — это наркотик не хуже «ангельской пыли». Клянусь, я больше никогда не стану в него входить! Никогда! До тех пор, пока вы сами мне не велите — да и тогда мне не захочется, точно вам говорю. Все, я от него очистился! Рыжий Орк мне противен! Должен вам сознаться, я испытал очень странное ощущение, когда он жрал яйца своего отца. На какую-то пару секунд это даже доставило мне удовольствие. Это потому, что я так сжился с Орком, что почти стал им! А потом меня сразу замутило! Да так, что я мигом стал самим собой и вылез из Орка. А не случись этого, я и посейчас мог бы сидеть в нем!

Лицо Порсены было непроницаемо. Джим предполагал, что доктор по-настоящему зол на него — только виду не подает. Зато все слова, которые доктор произнес до этого момента, были остры, как стрелы, и так же глубоко ранили. Теперь он заговорил помягче.

— Тебе было велено обратиться ко мне или к другому врачу, если ты почувствуешь, что желание вернуться становится неодолимым. Так и нужно было поступить. Надеюсь, что впредь ты так и станешь делать. Сейчас ты, с точки зрения психологии, находишься в водах, полных акул. Точнее, ты на переломе. С этого места возможны два пути: вперед и назад. Понимаешь?

Джим кивнул:

— Бог свидетель, я долго держался! Я знаю, что сам ничего не смогу. Теперь буду делать все так, как вы говорите.

— Не раньше, чем я тебе объясню, зачем предлагаю или приказываю сделать то или иное. Пациент должен четко сознавать все «почему» и «отчего» своей терапии.

— Я знаю. Вы мне это говорите каждый раз, когда мы готовимся перейти в следующую фазу терапии.

— Кое в чем ты очень проницателен, — улыбнулся доктор. — Из-за этого, в частности, ты и продвинулся быстрее, хотя и несколько иным путем, чем остальные. По моей оценке, ты созрел для фазы расставания.

— Но ведь… но ведь есть вещи, которые мне просто необходимо выяснить! Например, о мозге-призраке! И я хотел бы быть с Орком, когда он создаст земную вселенную и ее двойник! Господи, да это же все равно что видеть, как Бог создает мир! Нет — все равно что самому быть Богом, потому что это будет делать Орк, а я буду Орком! А еще я хочу знать, как Орк получил назад свое человеческое тело! И еще Лос. Когда я уходил, то думал, что ему конец, но Фармер-то пишет, что Лос еще был жив, когда Кикаха явился в миры властителей!

— Может быть, Фармер напишет шестую книгу цикла и просветит тебя на этот счет. Но это его забота, а нам с тобой нужно проделать некоторые абсолютно необходимые процедуры. Представь, что было бы, если бы ты сидел на героине и умолял бы меня позволить тебе и дальше колоться, потому что тебе, мол, будет недоставать привычного кайфа, если ты бросишь? Улавливаешь параллель?

— Ну ладно, — медленно сказал Джим. — Только вам легко говорить.

— Потому что я объективен.

— Да знаю, знаю.

— Вспомни, как Орк попал на остров наркоманов, в страну вкушающих лотос. Хочешь оказаться в таком же положении? Он-то определенно не испытывал желания вернуться к наркотикам, после того как перемучился и завязал с ними. Ты страдал вместе с ним. Вспоминай об этих муках всякий раз, как тебе захочется попробовать наркотик. — Доктор подался вперед и сложил вместе кончики пальцев. — Я хочу, чтобы ты как следует обдумал вопросы, которые я сейчас тебе задам. Рассмотри их со всех возможных сторон. Итак, Орк оказался на Антеме, в Нежеланном мире. Его поместил туда отец. Какие мысли возникают у тебя в связи с этим?

Джим задумался, скривив от усердия рот и закатив глаза. Потом сказал:

— Меня, то есть Орка, отправил туда отец. Вы думаете, я назвал Антему Нежеланным миром из-за того, что не нужен своему отцу? И он отправил меня, то есть Орка, туда, как нежеланного. Это хорошо звучит, только я слово «Антема» не выдумал. Это не сверхурочная работа моего подсознания.

У Джима, непонятно почему, участилось сердцебиение, и он слегка вспотел.

— Лос любил Орка, когда Орк был ребенком, — сказал доктор, — или, во всяком случае, был очень к нему привязан. Тогда он относился к сыну с теплом и заботой, хотя временами был с ним груб. Когда же Орк стал подростком и перестал быть милым, очаровательным малышом, отец, казалось бы, его возненавидел.

— Не «казалось бы». Возненавидел по-настоящему.

— Из этого следует?

— Что мои отношения с отцом такие же, как у Орка, так?

Порсена, не отвечая, продолжал:

— Что ты думаешь о своих детских видениях?

— Галлюцинациях, что ли?

— Назовем их видениями. Стигматы впервые появились у тебя в пятилетнем возрасте. Ты пришел с матерью в церковь, и изображение распятого Христа потрясло тебя. Ты вдруг увидел его как живого человека, не просто деревянную фигуру, прибитую к кресту, а краску принял за настоящую кровь. И закричал.

— До сих пор не знаю, что меня так напугало.

— Это не так уж важно. Важно то, что ты закричал и у тебя пошла кровь из рук, ног и лба. Ты впал в истерику, твоя мать тоже. Еще…

— Еще был человек, который парил за окном моей спальни, когда мне было четыре! И голый зеленый человек, которого я увидел у нас в саду полгода спустя. Он ел кукурузные листья! Я стал звать маму, но когда она пришла, зеленый человек уже ушел! А отец выпорол меня за то, что я вру! Но я видел того человека! Видел!

149